Егор профессионально крутанул дентайр вправо-влево, покачал головой. Сделан кинжал был мастерски, рукоять его лежала в ладони как влитая.

Второй клинок носил название дезарконнер – трезубец со складными боковыми остриями-защелками, оружие, в общем-то, малоизвестное и применявшееся редко даже в кино. Видимо, Ираклий тяготел к экзотическим видам холодного оружия, коллекционировал его, что говорило о его увлечении историей воинского искусства.

Доспехи Егор снял, а вот дентайр решил оставить у себя, жалея, что с ним нет «летучей мыши», которую у него скорее всего отобрали после схватки во дворе дома боевики Сватова.

Олег все не возвращался, это было неправильно, и легкая обеспокоенность Крутова переросла в тревогу. Найдя выключатели, он по очереди погасил свет во всех комнатах и затаился у окна с открытой форточкой, прислушиваясь к естественной тишине ночи.

Кто-то разговаривал на улице в отдалении, послышался женский смех, возня, потом шаги двух человек, мужчины и женщины, удалились. Издалека, от станции, донеслись свистки электрички, где-то заржала лошадь, закудахтали куры, и снова стало тихо. Глаза Егора постепенно привыкли к темноте, и хотя ночь выдалась безлунной, темной, он вдруг явственно увидел движущиеся по улице полупрозрачные тени.

– С-суки! – беззвучно выдохнул он. – Нашли-таки!..

Стало понятно и долгое отсутствие Олега – жаль философа, коли убили, – и предупреждение Федотова. Что-то случилось там, в его епархии, то ли приказ начальства пришел, резко меняющий ориентиры, то ли сработала разведка Сватова и вычислила принадлежность Ираклия к конкурирующей структуре, но факт оставался фактом: обстановка изменилась в худшую сторону. Следовало немедленно уходить отсюда. Правда, время ухода «по-английски» безвозвратно потеряно, он промедлил, считая себя в безопасности, понадеялся на охрану дома, хотя особой вины в том не чувствовал, теперь же отступать предстояло с боем. Ладно, волкодавы, посоревнуемся, поиграем в кошки-мышки, оценим, на что вы способны…

Еле слышно скрипнула дверь из сеней в кухню. Егор отвел назад руку для броска дентайра и едва успел остановиться, услышав шепот:

– Крутов… не стреляйте… это я, Олег…

– Дьявол! – Егор метнулся на голос и едва не наступил на голову охранника, вползающего в дверь. – У меня нет оружия. Ты ранен?

– Нас окружили… идут сюда… я почуял… – говорил Олег прерывистым шепотом, и при каждом выдохе в груди у него что-то клокотало. – Уходите… через подпол… там подземный ход, в лес выводит… вот пистолет, возьмите…

– Куда тебя ранило?

– В спину…

Крутов ощупал спину парня и наткнулся на рукоять ножа, торчащего под левой лопаткой.

– Лежи, не дергайся! Бинт есть?

– В спальне… в тумбочке…

Егор привидением метнулся в спальню, нашел скрутку бинта, подскочил к Олегу, доставая из кармана склянку с ерофеичем.

– На, пей!

– Что… это?

– Глотай!

Олег с трудом сделал глоток чудо-настоя и… потерял сознание. Егор выматерился про себя, сделал тампон, смочил ерофеичем, выдернул нож и, приложив тампон к ране, туго обмотал тело парня бинтом, чувствуя спиной приближение смертельной опасности; штурмгруппа на улице и во дворе готовилась к атаке. И все же бросить контрразведчика он не смог. Нашел в полу кухни под половиком люк подпола, открыл, опустил в него безвольное тело Олега, закрыл – очнется – выживет, если не найдут, – и кинулся в сени. С парнем на плечах даже через подземный ход уйти было невозможно, его быстро догнали бы и просто бросили бы гранату в лаз. Уходить надо было дворами, с шумом, отвлекая погоню на себя, давая шанс Олегу уцелеть. Остальные охранники на постах, которых ходил проверять контрразведчик, были, наверное, убиты или захвачены ночными гостями.

Сени дома представляли собой часть бревенчатого сруба без потолка, не обитого изнутри досками, поэтому Егору не составило труда взобраться по стене и зависнуть над дверью во двор, держась за вбитый крюк с подковой. Через несколько секунд дверь стала бесшумно открываться, в образовавшуюся щель скользнула, пригнувшись, темная фигура, замерла, прислушиваясь. Обернулась назад, махнула рукой, и в сени прошмыгнул еще один человек. В то же мгновение Крутов прыгнул вниз и сбил обоих штурмовиков на пол, вонзая дентайр в шею одного из них. Второй начал отбиваться, норовя вывернуть ствол автомата в грудь Егору, и тот дважды ударил бугая по голове рукояткой пистолета. Снял с него автомат, выглянул в приоткрытую дверь и увидел приблизившегося вплотную к крыльцу мужчину в камуфляже с шапочкой на голове. Выстрелил в него, не целясь, потом послал две пули в дверь на улицу – послышался тихий вскрик – и кувырком скатился по ступенькам крыльца во двор, минуя упавшего спецназовца. Мгновением позже по сеням с двух сторон ударили автоматы.

Во дворе прятался еще один автоматчик, следивший за окном кухни, и среагировал он на выстрел Крутова слишком торопливо, пустив очередь вслепую. Егору этого мгновения хватило, чтобы из положения лежа выпустить две пули на вспышки автоматной очереди и откатиться в сторону. Сделал он это своевременно, так как из соседнего сада, прилегавшего ко двору дома, прилетела еще одна автоматная очередь и легла точно в то место, где только что находился полковник. Тогда он лег за корыто, из которого кормили поросенка, и ответил длинной очередью из «никонова», обводя полукруг, прошивая дровяной сарай и шалашик погреба. Не дожидаясь новой атаки, на четвереньках нырнул в калитку, ведущую на огороды, и нарвался на удар ногой человека, скрывавшегося за ней.

Если бы не мобилизованный ерофеичем резерв сверхчувствования и реакции, все тут же и закончилось бы, попади нога в тяжелом армейском ботинке в голову. Однако Егору удалось по-змеиному увернуться и, несмотря на то, что ботинок врезался ему в грудь пониже ключицы, вышибить дух удар не смог, только отбросил Крутова к забору.

Вспышка боли все же была достаточно ощутимой – не сломал бы ребро, подлюка! – но сработавшая интуиция заставила Крутова остаться на месте, сыграть оглушенного, потерявшего сознание человека, и это его спасло от очереди из автомата, потому что противник держал палец на спусковом крючке и готов был расстрелять полковника в упор.

Стрельба вокруг дома стихла, послышался чей-то вибрирующего оттенка властный голос:

– Приготовить гранаты! Крутов, выходите! Иначе разнесем дом в клочья, вместе с вами…

– Тут он, товарищ полковник, – подал голос глыбистый противник Егора. – Я его забодал…

Крутов выстрелил, мгновенно откатываясь вбок, и очередь «никонова», которую судорожно выпустил раненый великан-спецназовец, уже ничего не видя и не чувствуя, ушла в забор. Егор обогнул дощатое строение, судя по запаху – туалет, и рванул через огород к лесу во всю прыть, прыгая через грядки с картофелем, считая секунды, ожидая выстрелов в спину, потом осознал свою ошибку и резко свернул вправо, к соседскому огороду и перемахнул забор прежде, чем за домом, откуда он бежал, появились преследователи и дали несколько очередей в сторону леса.